Голландские железнодорожники против реформистских профсоюзов

В декабре 2000 г. железнодорожники приватизированных железных дорог Голландии и другие члены персонала компании начали забастовку. Конфликт на голландском транспорте открыто или скрыто продолжается уже около 10 лет. В 1993 г. борьба длилась недолго: в один из дней все железнодорожное сообщение в стране было парализовано на полчаса. Администрация тут же отступила: ее проект перестройки системы сообщения был отложен в долгий ящик. Но работники железных дорог не доверяли начальству. Открытых выступлений больше не было, но борьба продолжалась под спудом. Скрытый огонь набирал силу. Он прорвался наружу в середине декабря 2000 г. Классовая борьба на голландском транспорте внезапно приняла масштабы настоящей войны. Эта классовая война побудила некоторых - конечно, с преувеличением, но не без оснований - заговорить даже о "начале революции"... Еще в июне 2000 г. железнодорожники сформировали новые органы борьбы - "коллективы персонала", которые выступили совершенно независимо от профсоюзов, стремившихся как можно скорее договориться с администрацией. "Коллективы" разительно отличались от профсоюзов и по своей структуре. В них нет никакого руководства или председателя, дающего всем указания, как действовать. Все вопросы решали сами работники. Неудивительно, что "коллективы" подчас называли себя "движением сопротивления". Некоторые из бастовавших трудящихся официально вышли из профсоюзов. В одном из таких "коллективов" было около 100 железнодорожников. В декабре 2000 г. один из двух профсоюзов заявил о намерении заключить соглашение с администрацией железнодорожной компании. В движении поездов сразу же возник полный хаос, прежде всего, на Востоке страны. Через вокзалы Хенгело и Девентер больше не прошел ни один поезд. С этого момента профсоюзы уже открыто отмежевались от "диких" автономных сточек. По голландскому телевидению один из обозревателей провозгласил, что "коллективы" "не нужны, потому что интересы рабочих должны защищать профсоюзы". Но в конце 2000 - начале 2001 гг. "коллективы" перестали обращать какое бы то ни было внимание на то, что решали или делали профсоюзы. От них можно было услышать: "Профсоюзники не делают того, что хотят рядовые работники". "Коллективы" подчеркивали, что "не имеют с профсоюзами ничего общего", что профсоюзы - это органы, которые служат всего лишь "инструментом, занимающимся только поиском соглашения с хозяевами и потому бесполезным в рабочей борьбе". Пресса, естественно, была единодушна в защите профсоюзов. (Лишь одна местная газета почти походя оценила "коллективы" как "современную форму рабочей автономии"). Политики также были единодушны. Один из выступавших в парламенте обличал акцию "коллективов" как "не поддержанную профсоюзами". Другой депутат призвал запретить забастовку. В начале 2001 г. железнодорожная компания сделала железнодорожникам предложения, которые не рискнули принять даже профсоюзы, испытывавшие сильное давление снизу. Конфликт продолжался. В конце января профсоюзы снова стали склоняться к соглашению с администрацией, но "коллективы" отвергли его. Хотя большинство лидеров наиболее крупных профсоюзов высказалось за это соглашение, они не рискнули его подписать. Министр коммуникаций назначил комиссию для "разрешения" конфликта, но это не привело ни к каким результатам. Забастовочные дни повторялись снова и снова, и каждый раз движение транспорта оказывалось полностью парализованным. В обычные дни поезда ходили крайне нерегулярно; так что можно сказать, что в движении транспорта царил полный хаос. Арбитраж был невозможен: судья должен был бы запретить стачку как "незаконную", и было ясно, что после этого железные дороги вообще больше не работали бы. В конце мая железнодорожная компания попросила железнодорожников о "передышке", заявив, что тем временем она подготовит новые предложения. "Коллективы" согласились прекратить забастовки, но заявили, что будут работать строго по правилам. Как известно, это тоже одна из форм стачки. Так выглядела ситуация на июнь 2001 г. Echanges. #97. 2001. P.22-24.