Официально принудительный труд в Белоруссии запрещен. Согласно статье 41 Конституции, исключением могут быть только работы, назначенные судом или в условиях чрезвычайного и военного положения. Отказ от принудительного труда предусмотрен и международными конвенциями, к которым присоединилась Белоруссия (в частности, Конвенциями МОТ от 1930 и 1959 годов). На практике же принуждение к труду существует в различных формах – от субботников до запрета на увольнение работников некоторых предприятий. Это происходит на фоне лозунгов власти о борьбе с «иждивенчеством», ссылками на советский опыт и призывов «втянуть людей в работу именем революции» (как выразился некоторое время назад Александр Лукашенко).
Тунеядцы
В начале апреля в Белоруссии ввели официальный сбор с неработающих граждан. В соответствии с президентским декретом платить «налог на тунеядство» должны будут те, кто за год отработал менее 183 дней (и в связи с этим, следуя официальной формулировке, не принимал достаточного участия в финансировании государственных расходов).
Декрет, как предполагается, коснется нескольких сотен тысяч человек. В общей сложности с них планируют собирать 400–450 млрд белорусских рублей в год (1,5–1,7 млрд российских рублей).
Сколько удастся собрать на самом деле, неизвестно. Декрет содержит достаточно большое количество исключений, которыми смогут воспользоваться те, кто не захочет платить.
Можно будет, к примеру, оформить официальный статус безработного (от уплаты сбора это освобождает) или зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя (ИП). «Все смогут, в случае чего, зарегистрироваться как ИП или найти какие-то места работы, где просто можно оставить свои трудовые книжки, – считает лидер партии БНФ Алексей Янукевич. – Формально человеку будет что ответить органам. Все это просто добавит головной боли людям и всей госсистеме».
У власти, впрочем, еще останется возможность ареста тех, кто не захочет платить и не позаботится о том, чтобы найти для этого подходящий повод. Их, следуя декрету, будут привлекать к общественно полезным работам. Едва ли, конечно, если руководствоваться громкими целями кампании против тунеядства, это можно расценивать как большое достижение.
Субботники
Субботники в Белоруссии проводятся с советских времен – как на местном, так и на республиканском уровне. Ежегодно к ним привлекают миллионы людей, заработанные средства (зарплата за дополнительный рабочий день начисляется, но поступает в специальные фонды) идут, в частности, на нужды здравоохранения.
С точки зрения закона субботник должен быть добровольным. На практике отказ от него может обернуться неприятностями: удержанием части зарплаты или лишением премии. «Конечно, люди возмущаются в частных беседах, – отмечал один из жителей Могилевской области. – Однако как-то выразить свой протест гласно не решаются, боятся потерять работу».
Конвенция МОТ №29 от 1930 года, направленная против принудительного труда, допускает проведение «мелких работ общинного характера». Однако в случае, если за неявку человеку грозит наказание, то такие работы, как отмечалось в отчете правозащитников за 2013 год (его подготовили Международная федерация за права человека и правозащитный центр «Весна»), могут быть расценены как принудительные.
Все на картошку
Вывоз людей для участия в сельхозработах – еще одна традиция, сохранившаяся со времен СССР. Организацией таких поездок занимается местная власть, к которой в случае нехватки рабочих рук обращаются колхозы. С теми, кого привлекают к таким работам, могут рассчитываться продукцией. Или же не платить им вообще.
На картошку отправляют школьников, студентов, медиков, работников детских садов и сотрудников милиции (последние пару лет назад стали фигурантами скандала, когда выяснилось, что они, прибыв в качестве помощников в одно из хозяйств, воровали топливо, украв в общей сложности около 500 литров). Сообщалось, что на уборку моркови посылали и сотрудников «Белтрансгаза».
«Приходит телефонограмма из райисполкома, обычно из отдела сельского хозяйства: обеспечить явку трудового коллектива для помощи в уборке», – рассказывали в Быховской районной больнице (Могилевская область). Примерно так же процедуру описывали в одном из областных детсадов.
Участие в таких мероприятиях, как и в субботниках, зачастую является добровольно-принудительным. Так, студентов лечебного факультета Гомельского государственного медицинского университета, по данным местной прессы, обязали поехать на уборку картошки в будние дни. Неявку при этом решили расценивать как отсутствие на занятиях.
Трудовые лагеря
Законодательство Белоруссии – президентский декрет от 2006 года – позволяет забирать детей у нерадивых родителей (например, злоупотребляющих алкоголем). Родителей при этом направляют – с санкции суда – на принудительные работы (с удержанием части заработка) и обязывают компенсировать государству расходы на содержание их детей в интернатах.
За уклонение от таких обязанностей предусмотрены наказания: общественные работы (бесплатный труд в пользу государства), арест или лишение свободы сроком до двух лет. Однако в конце 2000-х годов Лукашенко заявил, что к нерадивым родителям, отказывающимся работать и выплачивать положенную компенсацию, надо принимать еще более жесткие меры. Он предложил создать для них специальные трудовые лагеря «с самыми жесткими условиями».
«Методы, применяемые к ним, не должны быть такие же, как к обычным людям… Лопату в руки – копай, не копаешь – значит, сегодня голодным остаешься. Эти люди понимают только силу. Их бесполезно в чем-то убеждать, – объяснял президент на совещании, посвященном выполнению упомянутого декрета – Если бы это [организация трудовых лагерей] было сделано, я уверен, мы таким образом не обсуждали бы эту проблему. За год ситуация изменилась бы».
Идея в отношении родителей реализована не была. Однако трудовые лагеря были созданы для детей. Как заявил глава Республиканского центра по оздоровлению и санаторно-курортному лечению Николай Мазур, инициатива направлена на то, чтобы у детей «не было потребительского отношения».
Полностью добровольным это, как выяснилось, не было. Родители учащихся одной из гимназий Минска рассказали журналистам, что туда пришло постановление, предписывавшее сформировать две группы по 12 человек, которые отработают в ЛТО по две недели. В противном случае учебному заведению, как отмечалось, грозили некие санкции.
Запрет на увольнение
В 2012 году, на волне кампании по модернизации белорусской промышленности, Лукашенко подписал декрет, запретивший сотрудникам некоторых предприятий (речь шла о предприятиях деревообрабатывающей отрасли, в частности «Гомельдреве» и «Могилевдреве») увольняться без разрешения начальства. В случае, если работник все же увольнялся, он был обязан вернуть полученные дополнительные выплаты (например, премиальные).
В декрете оговаривалась процедура взыскания задолженности (если увольняющийся сотрудник отказывался возвращать деньги). Предусматривалась даже такая мера, как принудительный возврат человека на место прежней работы – чтобы он отработал там положенную сумму.
Критики тогда проводили аналогии с указом советской власти от 1940 года, который запретил рабочим самовольный переход с одного предприятия на другое. Тот указ, правда, был издан в военное время.
Правозащитники отмечали, что декрет создает ситуацию, при которой работник оказывается в долговой зависимости, что является одним из признаков принудительного труда. А также влечет за собой нарушение других прав – например, права на свободу передвижения.
Запрет при этом, как отмечал председатель Белорусского конгресса демократических профсоюзов Александр Ярошук, в полной мере все равно не работал. «Мне известны случаи, когда работники белорусских предприятий, добиваясь увольнения, по пять раз в состоянии алкогольного опьянения приходили на работу – их не увольняли, и тогда рабочие бросали трудовые книжки, но все равно уезжали на заработки в Россию», – рассказывал он.
Официальная и реальная безработица
Результат, полученный при таком подходе, оставляет желать лучшего – это признает, в общем, и сама власть. Один из примеров – обязательная отработка, которую должны проходить выпускники вузов, обучавшиеся за государственный счет. Это позволяет обеспечивать соответствующие направления кадрами и в определенной степени сдерживает эмиграцию. Однако если молодому специалисту при этом не обеспечивают приемлемые условия и зарплату, государство, по выражению вице-премьера Анатолия Тозика, может рассчитывать лишь на «временщика», отрабатывающего положенный срок.
Официально безработных в стране, по данным на февраль 2015 года, насчитывалось всего несколько десятков тысяч человек, официальный уровень безработицы при этом составлял менее одного процента от экономически активного населения. Реальный уровень гораздо выше. По оценке бывшего министра труда Александра Соснова, он может составлять около 10% (примерно такие же оценки в последнее время давали представители власти, заявляя, что в экономике не участвуют 400 000–500 000 человек).
К этому добавляются и факторы скрытой безработицы: например, перевод сотрудников ряда предприятий на неполную рабочую неделю или отправка их в вынужденные отпуска (как недавно поступил МАЗ в связи с падением спроса на его продукцию). По данным за январь – август 2014 года, в режиме вынужденной неполной занятности трудились около 110 000 человек – примерно вдвое больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Источник: slon.ru
1 Комментарий